Двукратный чемпион UFC, совладелец рекорда по общему количеству боев в сильнейшей организации мира и самый побеждающий тяжеловес в ее истории — все это про Фрэнка Мира. Несмотря на двухлетнюю дисквалификацию и паузу в выступлениях, он по-прежнему в хорошей форме, узнаваем и востребован. На минувшей неделе Мир стал гостем российской столицы и прокомментировал турнир ACB 48, добавив этому событию еще больше ажиотажа и зрительского внимания. Олег Володин воспользовался ситуацией и специально для cageside.ru побеседовал с легендой смешанных единоборств, выведав несколько интересных подробностей его жизни и узнав о дальнейших планах популярнейшего бойца.
— Фрэнк, большое спасибо, что согласился побеседовать! Ты в Москве уже несколько дней, успел почувствовать всю любовь российских поклонников ММА?
— Да, успел в полном объеме! Российские фанаты – настоящие ценители смешанных единоборств. У вашей страны очень богатая история, в том числе и в различных бойцовских видах. Посмотрите хотя бы на количество олимпийских медалей, которое Россия завоевывала в этих дисциплинах. Самбисты, дзюдоисты, боксеры, борцы – у вас огромное количество великих спортсменов! И ММА прекрасно сюда вписывается, здесь действительно любят смешанные единоборства, поэтому очень рад быть частью этой культуры. Правда, хотелось бы хоть немного говорить по-русски.
— Это твой первый визит в Россию?
— Нет, это уже третий или четвертый раз. Я дважды или трижды был в Москве, а также посещал Грозный вместе с Крисом Уайдманом и Фабрисио Вердумом. Нас тогда пригласил Майрбек (Хасиев, основатель клуба «Беркут» и глава лиги ACB, прим. cageside.ru), а потом мы имели честь встретиться с Рамзаном Кадыровым и ужинали во дворце. Было очень приятно, все здесь очень приветливы и дружелюбны, много шутят по-русски. Не знаю, возможно, когда-то мне придется подраться с кем-нибудь из россиян в октагоне и я не буду так очарован (улыбается). Но пока этого не произошло, поэтому я в восторге от манеры общения, открытости и гостеприимства русских людей. Кстати, должен отметить, что девушки иногда более серьезны и сдержанны, в то время как мужчины постоянно улыбаются, смеются, шутят, жмут руки и т.д. Хотя, возможно, дело в том, что женщины просто не знают, кто я такой (улыбается).
— Давай перейдем от темы фанатов к твоей карьере. Проясни, пожалуйста: ты все еще на контракте в UFC?
— Да, но я пытаюсь избавиться от этого соглашения. Они не собираются использовать меня как бойца, а я не становлюсь моложе. И даже если они не отпустят меня, я готов и смогу драться после дисквалификации.
Я действительно очень хочу уйти. Сейчас настоящий бум ММА в США, Канаде и Бразилии, но мне нравится приезжать в вашу страну, мне нравится культура и люди. Здесь уже есть несколько очень крутых промоушенов. Мечтаю подраться в России и Японии. Честно говоря, это то, что мне обязательно хотелось бы успеть до конца карьеры.
Также хочу попробовать себя в других видах единоборств, но UFC разрешает соревноваться только по ММА. А время идет, и рано или поздно оно добирается до каждого. Я не исключение. Мой бойцовский век подходит к концу, а я, например, никогда не дрался по правилам кикбоксинга, хотя всегда очень хотел. То же самое касается и профессионального бокса, но я участвовал только в любительских поединках. Знаете, я всегда хотел познавать что-то новое, пробовать себя в разных областях, в разных видах единоборств. Но такой возможности у меня никогда не было, так как UFC стремились свести риск к минимуму. Именно поэтому UFC не позволит Конору МакГрегору провести боксерский поединок против Мэйвезера. А этот бой мог быть совершенно потрясающим! И мне они тоже никогда ничего такого не позволят.
За последние годы промоушен заработал кучу денег, стал невероятно популярен и важен, и я очень благодарен руководству за то, чего они помогли мне добиться. Но сейчас они просто ограничивают мои возможности, из-за этого я не могу заниматься тем, чем хочу, пока не перейду на полноценную тренерскую работу. Мне хотелось бы получить больше опыта в других аспектах единоборств. До конца карьеры ставлю себе цель провести по крайней мере пять кикбоксерских боев по правилам К-1 и пять боев в профессиональном боксе.
— Как насчет боевого самбо?
— И боевое самбо мне нравится, я люблю смотреть этот вид и с удовольствием бы поучаствовал в соревнованиях. Но сейчас я связан с UFC контрактом, и нежелание руководства меня отпускать ограничивает мои возможности. Думаю, они просто опасаются, что их бойцы могут проиграть и тем самым уничтожить тот хайп, который создается вокруг них. Но мы ведь войны, мы бойцы, иногда мы выигрываем, иногда проигрываем. А если у нас нет возможности выходить и биться, работая на пределе, мы становимся слабее. Сейчас появилось много конкурентных организаций, и благодаря этому многие бойцы получили возможность прогрессировать, и прогрессировать очень быстрыми темпами за счет того, что имеют шанс выступать чаще и в разных местах. А некоторые из нас (бойцов UFC, прим. cageside.ru) дерутся раз в год. Мы просто не можем становиться лучше или даже поддерживать определенный уровень, если деремся раз в год. Необходима постоянная соревновательная практика.
— Ты не можешь драться в США из-за двухлетней дисквалификации и не можешь биться за границей из-за контракта с UFC. Что будет, если контракт с промоушеном все же удастся расторгнуть?
— Я смогу драться уже на следующий день. Все, что я хочу – это подраться здесь. И поговорю об этом с моим менеджером. Москва, Санкт-Петербург или, возможно, Грозный… Это серьезное испытание, так как бойцы здесь думают прежде всего о самом поединке, о подготовке к нему, а не о том, чтобы повысить свою популярность пустыми разговорами. В США сейчас прекрасно осознают, что степень твоей раскрученности напрямую влияет на гонорары. И UFC очень часто делает упор на медийную составляющую и продвигает бойцов. Поэтому многие их них без конца болтают, высказываются, вступают в споры, а я не хочу этого делать. Не хочу вести себя, как напыщенный придурок, пытаясь привлечь зрителей и «продать» билеты. Я не могу быть таким и никогда не буду! Я просто хочу драться. Если кто-то хочет узнать меня поближе – просто возьми интервью, я не против. И не совсем понимаю, почему я вообще должен «продавать» билеты и трансляции. Сегодня в главном событии вечера Азиз и Али (Абдул-Азиз Абдулвахабов и Али Багов, участники главного поединка ACB 48, прим. cageside.ru) тепло приветствовали друг друга перед боем, даже обнялись, они хорошие друзья, так? А затем, когда раздался гонг, эти парни стали войнами, которые пытались снести друг друга. Это был один из лучших раундов, которые я видел в жизни! Но бой закончен – и они снова друзья. В России это понимают. Американцы же думают, что нужно ненавидеть друг друга, ненавидеть своего соперника.
— Ты считаешь такой подход неправильным?
— Просто мне это не близко. Мы же профессиональные спортсмены, мы должны драться и отдавать все силы на тренировках и в боях. Если вы выставите меня против родного отца и скажете «Бой!», то мы будем драться и каждый будет стараться одержать верх. Это спорт! Но в конце я скажу ему: «Эй, пап, я люблю тебя! Пойдем посидим, возьмем по сигаре и пиву». Вот и все! Не нужно создавать искусственную враждебность. И это еще одна причина, по которой я хотел бы приехать и драться в России. Я ни в коем случае не думаю, что бои тут будут легкими. Я своими глазами видел, насколько опасные здесь бойцы. И при этом они не заняты трэштоком. В России привыкли драться, а не болтать.
— Ты многого добился в своей карьере. На твоем счету множество ярких побед и непобитых рекордов UFC. Но все же: есть ли какие-то моменты и достижения, которые наиболее памятны именно для тебя?
— Честно говоря, больше всего я горжусь своей способностью преодолевать трудности. В моей карьере были взлеты, но были и болезненные падения. Жизнь полна неприятных сюрпризов, как мы постоянно убеждаемся. Можно быть на вершине, а затем попасть в черную полосу. Я всегда гордился тем, что вдохновлял своим примером. Я не был лучшим, самым умным, самым быстрым, самым бесстрашным бойцом, но я всегда превозмогал себя, возвращался после неудач и снова добивался успеха. И я бы очень хотел, чтобы мои дети усвоили: что бы ни случилось, если ты потерпел неудачу, обязательно борись и не сдавайся. Читай, анализируй, советуйся с людьми, проводи работу над ошибками, пытайся справиться, начни сначала и снова иди в атаку. Если ты не преуспел сегодня, это не значит, что ты неудачник и должен остановиться. Будет еще завтра, а за ним послезавтра и так далее.
Все это было в моей карьере: я сломал ногу, мне говорили, что я больше не буду драться, а я не только дрался, но и стал чемпионом. После этого я вновь проигрывал, но вновь возвращался. Я сумел перестроиться, добавил в боксерской технике и начал вырубать людей в первом раунде. «Бигфут», Тодд Даффи… а потом был Марк Хант, который «поймал» меня. Я показал, что прибавил в боксе. Даже в возрасте далеко за тридцать я продолжаю искать пути для того, чтобы стать лучше как боец.
— Ты хорошо знаком со всей «кухней» UFC изнутри. На твой взгляд, какие сейчас проблемы есть в организации? Например, недавно в одном из интервью ты говорил, что своей жесткой антидопинговой политикой USADA пытается оправдать огромное финансирование, которое ей выделяют.
— Именно так. Они просто пытаются оправдать свою деятельность, отлавливая все больше и больше парней. Я не против допинг-тестирования, это очень важно с точки зрения безопасности спортсменов. Но это не должно переходить определенные границы. Например, Тим Минс, Йоэль Ромеро, Джон Джонс были пойманы на запрещенных препаратах, но спустя несколько месяцев разбирательств узнали, что не так уж они и виноваты. При этом их сняли с турниров (Ромеро пропустил полгода, но с турниров снят не был, прим. cageside.ru), они потеряли деньги, а Джонсу уже никак не вернуть UFC 200. Если уж мы пытаемся ловить тех, кто якобы обманывает систему, то давайте докажем, что он действительно сознательно обманул систему. Сейчас USADA обвиняет 10 невиновных только для того, чтобы отловить одного виновного. Это немного отличается от существующей в США системы правосудия. Обычно у нас отпускают 9 виновных, чтобы не дай бог не посадить одного невиновного. И существует множество апелляционных судов, каких-то еще инстанций, в которые можно обратиться. Американское правосудие дает возможность защититься, прежде чем окончательно выносит обвинительный вердикт. А вот антидопинговая политика сейчас работает по противоположному принципу.
— А если говорить непосредственно о деятельности промоушена?
— Здесь сейчас вообще сложно судить. Я бы сказал, что до продажи новым владельцам это была прекрасно функционирующая машина, все были близки, как маленькая семья. Ты мог прийти в офис и знать всех. Теперь компания увольняет людей, которые работали на нее годами. Гарри Кук, Брэд Смаклер, Шенда Мэлоуни – я близко знаком с ними, могу назвать их друзьями, мы созваниваемся, иногда можем вместе пообедать или выпить кофе. Есть еще несколько человек, которым я периодически пишу: «Привет, как дела? Ты в порядке?», а они отвечают что-то вроде: «Ох, ты знаешь, пронесло. Меня оставили». Люди, которые много лет работали на имя этого промоушена, посвятили этому свою жизнь, теперь просто выброшены на улицу. И это меня пугает. Когда-то это была семья, можно даже сказать, что своеобразный «семейный бизнес». А теперь все меняется. Это немного нервирует, и никто не знает, к чему это приведет. И это еще одна причина, по которой я бы хотел уехать и драться за границей. Если бы UFC закрепилась в России, это было бы прекрасно, но мы этого не наблюдаем. Что есть – то есть. Поэтому я хочу освободиться от контракта и драться здесь.
— Фрэнк, огромное спасибо за уделенное время. Удачи! Надеюсь снова увидеть тебя в России!
Комментарии