Год назад Дана Уайт уверял, что этот боец никогда больше не возглавит номерной турнир, но поставил его туда при первой же возможности. И получил настолько увесистый удар под дых, что впервые за долгое время промоутерской карьеры не знал, что сказать. Джон Джонс в очередной раз переступил порог закона, и теперь вполне вероятно, что его карьера подошла к концу так же внезапно, как началась 9 лет назад. Самое время вспомнить, каким был его жизненный путь до UFC. Вашему вниманию – становление величайшего таланта за всю историю ММА и величайшего неудачника, который раз за разом упускает возможности реализовать свой потенциал в полной мере.
«Если бы он остался в колледже, он мог бы выиграть национальный чемпионат NCAA. Это лишь предположение, но я действительно так думаю. Он мог бы быть национальным чемпионом по борьбе, но вместо этого дерется за пояс в лучшем ММА-промоушене мира. Неплохо!»
Джонатан Дуайт Джонс появился на свет 19 июля 1987 года в Рочестере, штат Нью-Йорк. Его отец – священнослужитель Артур – вместе с 11 братьями и сестрами воспитывался в строгом соответствии с моральными и религиозными ценностями и был уверен, что его четверо детей тоже должны не забывать о Библии и заповедях. Никаких самовольных прогулок, посиделок затемно, никаких вечеринок у друзей и обязательное посещение церкви или воскресной школы по выходным. У Артура-младшего, Джона, Чендлера и старшей дочери Кармен не было ни видеоигр, ни даже телевизора. А денег, которые зарабатывали родители, едва хватало, чтобы прокормить семью. Мама Камилла, которая каждый день допоздна работала медсестрой, часто просила дочь присматривать за мальчиками. Она любит вспоминать, что в семье просто не было времени на развлечения, поскольку дети всегда были чем-то заняты. И их, по словам братьев, все это устраивало.
В то время они были наивными церковными детьми, лишенными нормальной социализации из-за опасности улиц Рочестера. Однажды у Джона и Артура, который старше на год, украли новенькие велосипеды. И это казалось бы вполне житейской историей, если бы несовершеннолетние «грабители» перед этим не попросили братьев закрыть глаза руками и посчитать до тридцати. Открыв глаза и не увидев своих байков, оба бросились домой и разрыдались на плече у матери. Успокоились они только когда она, исколесив весь город на автомобиле, указала на те самые велосипеды, брошенные на окраине города.
Но самыми сильными воспоминаниями о жизни в Рочестере для Джона стали церковь его дедушки с постоянными песнями и плясками и смерть любимого дяди, ставшего жертвой бандитских разборок.
«В него стреляли, а затем пытали и сожгли. Я был подавлен. Никогда не забуду его похороны и те горькие чувства, которые тогда испытывал. Впервые умер человек, которого я любил», — вспоминает Джон.
Эта трагедия заставила семью переехать в Эндикотт, где они поселились на втором этаже дюплекса и делили подвал с семьей, которая жила под ними. Отец стал настоятелем собственной церкви в Бингхэмтоне, а мама устроилась в службу по опеке за детьми-инвалидами.
Сложные условия на улицах неблагополучных районов сблизили братьев.
«Мне кажется, они всегда были лучшими друзьями друг для друга,» – вспоминает Камилла Джонс.
«И мы жили в не самых спокойных местах, так что ребятам необходима была взаимная поддержка,» – добавляет Артур-старший.
Возможно, именно это обусловило непреодолимую жажду борьбы, целеустремленность и неуступчивость сыновей. Но объединяло их не только это. Все трое невероятно любили старшую сестру Кармен – «красивую, как Бейонсе» и «заботливую, как мама». Она умерла от рака мозга, немного не дожив до своего 18-летия. Будущему чемпиону UFC тогда было всего 12…
Пережить такую потерю было тяжело, но помогли характер и религия. Ребята сплотились еще сильнее и полностью сконцентрировались на спорте. В память о Кармен на правой стороне груди Джонса нанесена надпись «Philippians 4:13» — отсылка к любимой библейской цитате сестры: «Все могу в укрепляющем меня Иисусе Христе». У Джонса есть еще одна татуировка – два иероглифа в районе ребер, которые должны были означать имя «Кармен». Сделать их пришлось без ведома родителей, однако сохранить тайну в конце концов не удалось. Узнав о проделках сына, мама немедленно отвела его к знакомой официантке в местном китайском ресторане. Оказалось, что вместо имени сестры Джон всю жизнь будет носить на ребрах словосочетание «мирный воин».
Ему ничто не давалось просто так, хотя бы потому, что рядом всегда были конкуренты – Артур и Чендлер, который младше Джона на три года. Соперничество с ними никогда не позволяло среднему брату расслабляться. И именно это научило его добиваться того, чего он хотел.
Их соперничество и конкуренция были настолько серьезными, что вмешиваться иногда приходилось и родителям. Глубокий шрам на лбу Джона – одно из воспоминаний о тех временах. Он получил его от банки с содовой, которую Артур запустил с такой силой, что она взорвалась об голову младшего брата. Пришлось вызывать скорую. Стоит ли говорить, что до приезда санитаров Артур получил в ответ точно такой же банкой…
Иногда потасовки принимали и цивилизованный характер. Однажды, увидев на столе единственное оставшееся овсяное печенье, Джон и Артур не придумали ничего лучше, чем побороться за него. Пока они выявляли сильнейшего, валяясь на кухне, их младший брат просто съел печенье и с интересом наблюдал, кто победит.
«Они были очень разными, – вспоминает отец. – Джон – прирожденный лидер, упорный и дерзкий, который не останавливался ни перед чем и всегда пытался выйти на первые роли и вести за собой. Артур – здоровяк от природы, он невероятно силен, но спокойный, тихий и добрый, всегда готов прийти на помощь. Чендлер – независимый мыслитель, вдумчивый и просчитывающий каждый шаг, очень быстрый и самый универсальный спортсмен из них троих. Он преуспевал в любой дисциплине – от легкой атлетики до спортивной рыбалки – и был лучшим в любой команде».
«Чендлер младше всех, но он всегда чувствовал себя главным, хотя и позволял им думать, что боссы здесь они. Ему не было равных в играх разума», – с улыбкой добавляет их мама.
Все трое унаследовали спортивные гены отца, который серьезно занимался бегом, футболом и был чемпионом города по борьбе. Ему хотелось передать свои умения детям. Он часто устраивал между ними соревнования и боролся с ними сам, пока дети не стали его побеждать. Парни были настолько крупными и активными, что в какой-то момент соседка снизу не выдержала и пожаловалась Артуру-старшему: «Им лучше найти другое место для игр, потому что учиненные ими поломки обходятся мне слишком дорого». Тогда отец соорудил в подвале их старенького дома настоящий борцовский ринг. Он занимал большую часть помещения, но соседи, уже натерпевшиеся от юных спортсменов, не возражали.
«Папа нашел какой-то губчатый материал и сделал из него настил. Он был достаточно мягким, но пропитан кровью и потом, сильно пропах. Пока все ребята были в летних лагерях, мы каждый день проводили время на том самодельном борцовском ковре», – вспоминает будущий чемпион UFC.
Джон пробовал заниматься футболом, но сам утверждает, что «получалось хреново». Возможно, повлияло постоянное сравнение с братьями, которые всегда были значительно габаритнее, мощнее и атлетичнее. Он стал прогрессировать лишь в старших классах и даже попал на городской матч всех звезд, однако сам признается, что по-настоящему футбол так и не полюбил. Может быть, потому что слишком долго был в нем на вторых ролях, несмотря на огромные усилия. Впрочем, от занятий футболом остались не только воспоминания, но и прозвище ‘Bones’ (англ. «Костлявый»), которым его наградил тренер из-за худощавого телосложения и тонких ног, всегда смешно торчавших из-под объемной футбольной амуниции.
В борьбу он попал в седьмом классе. Артур попросил отца купить настоящие борцовки, чтобы посещать тренировки. Джонатан, не желавший отставать от старшего брата, спросил, есть ли у отца деньги на вторую пару. Денег не было, но любовь к спорту и желание парней заниматься нельзя было оставить без поощрения.
Поначалу у Джонса получалось не слишком здорово. Он начал со 119 фунтов (54 кг), но в первые годы проигрывал значительно чаще, чем выигрывал.
«У меня есть множество детских снимков с медалями разного достоинства, но среди них никогда не было золотых. Я раскрылся позднее», – пожалуй, исчерпывающая характеристика спортивного детства Джона Джонса.
В какой-то момент тренер Джек Стэнсбро, который до сих пор преподает физвоспитание в родной школе Джона Union-Endicott, пообещал, что обеспечит Джонсу место в колледже, если тот будет следовать его советам. Упорство, целеустремленность и природные данные все же принесли результат.
Они тренировались вместе с Артуром, который к старшим классам был уже за 190 см и весил под 120 килограммов, так что соперники по «родной» весовой категории в скором времени стали казаться Джону довольно легкими. Вовремя подоспела и мотивация от отца, который давал братьям по 2$ за каждую победу и по 6$ — за каждое туше. Учитывая, сколько побед тогда одерживали братья, это наверняка стоило Артуру-старшему крупных финансовых потерь.
Первые успехи пришли к Джону в 2003 году, когда он стал пятым на национальном чемпионате среди кадетов по греко-римской борьбе (до 189 фунтов / 85,7 кг). К тому моменту он уже стал лучшим на уровне школы и города. На следующий год он выиграл региональный чемпионат северо-востока и выстрелил на чемпионате штата, уступив в полуфинале своему принципиальному сопернику Джеку Салливану и заняв третье место. Смотря финал (в котором победил другой известный представитель ММА – Мэтт Риддл, прим. cageside.ru) с трибуны вместе со своим тренером, Джон пообещал, что на следующий год выступит лучше. Он стал уделять пристальное внимание мелочам, не уходил с тренировок без обсуждения собственных ошибок и постоянно смотрел бои потенциальных соперников. Победа в этом турнире заботила его даже больше, чем аттестационные баллы.
В свой выпускной 2005 год Джон не проиграл ни одной схватки (до 197 фунтов / 89,4 кг). В полуфинале он совершил невероятный камбэк, который до сих пор считает одним из лучших моментов в своей жизни. Его соперник Алекс Кауфман на протяжении 40 секунд находился в маунте, пытаясь прижать Джона лопатками к ковру. Джонс проявил невероятное упорство, чудом выбрался из этой позиции, а затем перевел бой в овертайм и выиграл по очкам. В финале он отомстил Салливану за поражение годичной давности и стал чемпионом штата. Эта победа дала ему возможность выступить на национальном чемпионате среди выпускников. Перед турниром он был «посеян» лишь 11-м, однако смог добраться до полуфинала и занять в итоге четвертое место. Выше Джона расположились лишь будущие звезды студенческого спорта – Макс Аскрен (родной брат Бена Аскрена, впоследствии чемпион NCAA, трехкратный All-American), Майк Пусилло (чемпион NCAA, четырехкратный All-American) и Джейк Варнер (четыре финала и два чемпионства NCAA, олимпийский чемпион-2012).
«Я всегда с огромным уважением относился к тем, кто возглавлял рейтинги, постоянно следил за ними, смотрел их поединки. Я был парнем из маленького городка и никогда не думал, что удастся посоперничать с ними на ковре. Именно тогда я начал верить в себя, что-то просто переключилось в голове, появилась абсолютно нереальная уверенность в том, что я могу победить любого. Возможно, я не был сильнее их физически, но тогда ничто не могло поколебать мою уверенность в том, что у меня больше сил. Я закончил тот турнир на 4-ом месте, гораздо выше ожиданий. Я начал заниматься борьбой лишь в седьмом классе, а другие парни боролись всю свою жизнь. Это было невероятно!» – Джон наконец-то поверил в себя. Это была та уверенность, которую в школьные годы выветривал американский футбол.
Этим выступлением Джонс привлек внимание большинства серьезных университетских программ, в том числе элитных Айовы и Айовы Стэйт, которые всегда славились своими борцами. Он вознамерился покорить NCAA, выступая за один из этих колледжей. Однако, несмотря на спортивные успехи, поступить в них он не смог – недостаточно высокие выпускные баллы не позволили получить спортивную стипендию. Выход был один – пробовать свои силы в двухгодичном колледже и для начала сверкнуть в NJCAA (также JUCO, сокр. от junior college, ассоциация студенческого спорта, в которой участвуют исключительно двухгодичные колледжи, прим. cageside.ru). В то время как его брат Артур получил футбольную стипендию в престижном Университете Сиракьюса (несколькими годами позже туда поступил и Чендлер), Джон оставил свою подругу Джесси Мозес, с которой познакомился на одном из факультативов в старших классах, и уехал в Центральный общественный колледж Айовы (Iowa Central Community College) в надежде быть ближе к университетам-гигантам и со временем все же попасть в NCAA.
«Моей мечтой всегда была победа в высшем дивизионе NCAA. Не деньги и не олимпийское золото – национальный студенческий чемпионат всегда был «номером один» в моем списке», – вспоминает он.
В общежитии соседом Джонса по комнате был невысокий паренек, мечтой которого всегда были выступления в смешанных единоборствах. Он постоянно сидел в интернете и смотрел бои, так что Джон не мог не заинтересоваться этим видом спорта, хотя и не воспылал к нему особой страстью. Когда он впервые примерил крохотные 4-унциевые перчатки, то подумал, что сосед наверняка был не в себе, если у него хватало смелости выходить и биться таким образом. Соседа звали Джо Сото, который через несколько лет стал звездой «Беллатор», а в 2014 спас титульный бой на номерном турнире UFC, согласившись выйти на замену Ренану Барао за сутки до боя против ТиДжея Диллашоу.
Люк Моффит, тренер Джонса в колледже, утверждает, что основным отличием молодого подопечного от партнеров и соперников было непреодолимое стремление победить. Он мог уступать по очкам и находиться в невыгодной позиции за секунды до конца схватки, но все равно отдавать все силы, цепляясь за каждый шанс. Когда он приехал на первый просмотр, будущие партнеры по команде взяли его с собой на вечеринку, в которой также принимали участие парни из футбольной команды. Тренер прекрасно знал о религиозных нравах семьи Джонса, поэтому попросил ребят держать его подальше от неприятностей. Новичок, больше похожий на ходячий скелет, сразу же стал объектом шуток со стороны футболистов, но стойко выдержал нападки и пообещал доказать все на ковре. И он доказал. Тренер Моффит был удивлен, когда Джон начал вкалывать с самой первой тренировки, будто не замечая физических нагрузок, серьезно усилившихся со времен школы.
«Мне обычно приходится по сотне раз останавливать тренировки, чтобы разговаривать с новичками и объяснять им, что университет – это совершенно другой уровень нагрузок. Что здесь нужно вкалывать гораздо больше, чем в школе. Что здесь невероятная конкуренция. С Джонсом все это не требовалось. Он просто приходил и выполнял весь тренировочный план, причем часто работал с парнями из более тяжелых весовых категорий. Это уникум, которого я видел впервые со времен Кейна Веласкеса»
Веласкес, который отучился в Iowa Central за несколько лет до Джонса, в то время как раз начинал свою звездную карьеру в ММА.
В первый же студенческий год Джонс выиграл чемпионат NJCAA-2006 в категории до 197 фунтов (89,4 кг), привел команду колледжа к победе в общем зачете и встретил девушку, которая подарила ему первого ребенка – дочь, до сих пор живущую с мамой в Айове. Он сдружился с Колби Ковингтоном, который ненадолго стал его соседом по комнате. Они проучились вместе всего полгода, но эта дружба серьезно повлияла на жизнь Джонса. Они стали посещать и устраивать у себя вечеринки, частенько ввязывались в потасовки с теми, кто хотел замоутвердиться за счет известных борцов. Джон стал все чаще выходить из себя в таких ситуациях. Доходило до того, что ему приходилось буквально выкидывать непрошенных гостей из своей комнаты. Ковингтон в тот год стал чемпионом и перешел в Университет Айовы, откуда вылетел из-за проблем с дисциплиной.
А Джонс, который так и не смог подтянуть успеваемость, перевелся в родной штат Нью-Йорк, где продолжил образование в Государственном колледже Моррисвилл (полтора часа к северу от Эндикотта). Там он познакомился с Альджамейном Стерлингом, которого спустя несколько лет надоумил прийти в ММА. Джон начал изучать криминалистику, всерьез задумывался о карьере полицейского и продолжал тренировки. Он даже вернулся к Джесси Мозес, которая то ли не знала о его ребенке в Айове, то ли просто закрыла на это глаза. Все шло хорошо, но в одночасье жизнь Джона изменилась, когда Джесси оказалась беременна.
Это была осень 2007 года… Ребенок оказался совершенно незапланированным, мечты о NCAA и карьере полицейского были отодвинуты на второй план. Джону, которому исполнилось лишь 20, пришлось думать в первую очередь о будущей семье. До диплома не хватало всего пяти зачетов, когда «Бонс» все же решил окончательно оставить учебу и погрузиться в поиски заработка. Они с Джесси переехали в дом ее мамы в Эндикотте, где жили в полуподвальном помещении. Беременная Джесси устроилась администратором на хоккейной площадке, а Джон – вышибалой в маленький бар Bobby’s Place за 60$ за смену. Чуть позже он решил откликнуться еще и на вакансию уборщика на крупном авиастроительном заводе Lockheed Martin. Там предлагали отличные условия по медицинскому страхованию.
«Мне было 20 лет. Я в одночасье превратился из подающего надежды борца в абсолютного неудачника. Два моих брата получили стипендию в Сиракьюс и готовились стать игроками NFL, а я жил в подвале у матери своей девушки, работал в местном баре, со вторым ребенком на подходе… Мне казалось, что в тот момент в меня перестали верить даже мои родители. Мне казалось, что в меня не верил вообще никто, кроме Джесси и ее мамы. И я должен был доказать, что верили они не зря. Я обязан был это сделать»
Пытаясь выбраться из сложной ситуации, Джон начал искать ответы в интернете. Он слушал выступления известных ученых и читал все умные книги, которые ему удавалось найти. Огромную поддержку ему оказывала мама Джесси – Шейла Райан. Благодаря ей он всерьез взялся за саморазвитие и даже завел специальный блокнот, в который записывал все мотивирующие реплики и цитаты. Доходило до того, что он начал рефлексировать, подолгу уходя в себя и обдумывая сложности своей жизни. Джон был уверен, что все это рано или поздно приведет к успеху. В тот момент шанс когда-нибудь увидеть его в большом спорте со скоростью света стремился к нулю, но у судьбы были на него гораздо более серьезные планы.
В один из пятничных вечеров в марте 2008 года, проверяя свою страницу на MySpace, он обнаружил ссылку и странное сообщение от незнакомого пользователя:
«Ты когда-нибудь думал о карьере в UFC? Было бы обидно упустить такой талант. У моего двоюродного брата свой зал в часе езды от тебя. Думаю, тебе понравится».
Джон до сих пор не знает, кем был тот человек. Это мог быть кто угодно, но очевидно, что он видел выступления Джонса на борцовском ковре и знал, что тот бросил учебу и вернулся в Эндикотт. «Бонс» позвонил туда в понедельник, а уже в среду сидел в синем «Джипе» своей девушки, которая согласилась отвезти его в Кортлэнд на первую тренировку в зале BombSquad MMA.
Там его встретил Райан Сиотоли, бывший боец, который за несколько лет до этого проиграл Джо Лоузону и закончил неприметную карьеру. Он основал собственный зал в пристройке своего дома и стал тренером. Сиотоли учился в той же школе, что и Джонс, став одним из самых успешных борцов в ее истории, поэтому они легко нашли общий язык. В тот день Джон покинул крохотный зал с огромным фингалом, но с широченной улыбкой. Впервые за долгое время он чувствовал себя, как дома.
Райан начал тренировать Джонса и помогать в качестве менеджера. Джон только начинал осваивать ударную технику и грэпплинг, но его борцовская база, атлетизм, координация и невероятно длинные конечности позволяли прогрессировать семимильными шагами. Он набирался мастерства буквально на ходу. Джонс просматривал бои, семинары, обучающие видео по различным боевым искусствам и каждый раз подмечал для себя что-то новое. Частенько это происходило за компьютером Сиотоли, который не отказывал молодому таланту в любой помощи.
«Он всегда пытался брать от других лучшее, чтобы разнообразить свой арсенал и добиться неповторимого стиля. Обычным бойцам нужно 1000 раз пробовать что-то на тренировках, чтобы потом успешно перенести это в реальный поединок. Джон другой. Он мог увидеть прием, разок прогнать его на тренировке, а затем вывалить на соперника в клетке. Он невероятно креативен, обладает высоким бойцовским интеллектом и не боится рисковать», – вспоминает Райан.
Джон мог целый день смотреть бои легенд ММА, а на следующий день шерстить YouTube в поисках абсолютно неизвестного парня, который исполнил удар локтем с разворота во время поединка в каком-нибудь Висконсине. Ему был интересен каждый нюанс.
В зале не было крупных ребят, поэтому Джон каждый день спарринговал с парнями на 50 фунтов легче себя, а затем приходил домой и продолжал совершенствоваться с помощью интернета. Отвлечься помогали лишь любимые аниме и прорестлинг, из которого он тоже умудрялся что-то почерпнуть. Тогда же к его вечному идолу Мухаммеду Али добавились новые кумиры – Федор Емельяненко и Андерсон Сильва. Джон хотел не просто взять от них лучшее, он собирался собрать все это в величайшем бойце всех времен. Быть просто звездой спорта было уже недостаточно. Он хотел сделать ММА мейнстримом, стать Майклом Джорданом смешанных единоборств.
Джонс прекрасно понимал, что это его шанс обеспечить себя на всю оставшуюся жизнь. И даже осознание того, что построение серьезной карьеры и завоевание больших гонораров может занять годы, не смогло сбить его с пути. Не помогли даже уговоры родителей. Они никогда не были в восторге от того, что их сын зарабатывает на жизнь боями, и долгое время настаивали, чтобы он продолжал обучение, поступив в библейский колледж.
Свой первый профессиональный поединок Джон Джонс провел буквально через месяц после первой тренировки. Из-за того, что ММА в Нью-Йорке не был легализован, дебют будущего чемпиона состоялся в Массачусетсе на турнире Full Force Productions: Untamed 20. Соперником стал малоизвестный Брэд Бернард, для которого этот поединок был всего лишь вторым и, как оказалось, последним в профессиональной карьере. Джонс несколько раз перевел оппонента на канвас, успевая при этом радовать публику жестами и борцовскими приемами, и финишировал его добиванием в партере. На это потребовалось всего 92 секунды.
«Честно говоря, перед турниром вообще никто не знал его, – вспоминает комментатор того ивента Питер Шимбор. – Но в конце вечера все только и говорили о том, как тот худощавый парень бросил соперника на настил. Это был самый эффектный и единственный момент, который запомнился зрителям на том непримечательном турнире»
Прогресс был настолько стремительным, что ровно через три месяца после дебюта Джонс уже имел 5 досрочных побед и был на пути в Атлантик-Сити, чтобы добыть шестую. В тот момент он получил сообщение, что его беременная девушка направляется в палату и вот-вот будет рожать. Находясь за 250 миль от нее, «Бонс» столкнулся с выбором: пропустить рождение дочери или отказаться от боя. Второй вариант привел бы к серьезным проблемам с промоутером и, естественно, деньгами. Он хотел быть вместе с Джесси в больнице, но еще сильнее он хотел обеспечить ей достойную жизнь. Поэтому в тот вечер Джон с волнением слушал по телефону, как на свет появлялась его дочь Леа, и пообещал закончить свои дела как можно быстрее. Через несколько часов Джонс вышел в клетку, вырубил Мойзеса Гэйбина во втором раунде и завоевал первый титул в своей карьере – по версии USKBA в полутяжелом весе. Это выступление позволило ему привлечь внимание всех серьезных промоушенов и заслужить еще одно прозвище – «Сексуальный шоколад», которым его неожиданно наградил ринг-анонсер. Спустя две недели Джон получил предложение выступить на коротком уведомлении и подписал контракт с UFC.
Комментарии