В спорте существуют правила для того, чтобы не подвергать спортсменов опасности. В жизни правила существуют для того, чтобы все вокруг не превратилось в повсеместный хаос. В обоих случаях есть правила, которые придуманы для того чтобы ими можно было «прикрыться» или же для того чтобы обратить их в свою выгоду. И ты должен уметь различать эти случаи.
В моей семье было четыре основных правила.
Правило №1. Никогда ничего не вырывай из рук другого человека.
Правило №2. Ты можешь ударить другого человека только в том случае, если он ударил тебя первый.
Правило №3. Нельзя сидеть голышом за обеденным столом.
Правило №4. Запрещается есть все, что превышает по размеру размер твоей головы.
Правило №4 появилось в связи с тем, что я постоянно клянчила у мамы тот огромный леденец из Chuck E. Конфета, которая была где-то в 4 раза больше чем моя голова.
Правила 1 и 2 без сомнения были введены дабы пресечь постоянные стычки, которые явно не являются редкостью в семье, в которой родилось трое детей в течение 4 лет. Правило №1 по идее должно было предотвращать те самые удары, о которых говорилось в правиле номер 2. Тем более что само правило номер 2 являло собой яркий пример Уловки-22 (Уловка 22 – сатирическая новелла американского автора Джозефе Келлера откуда и пошло это выражение. Уловка-22 это некая форма порадокса, когда событие B произойдет только в случае наступление условия A, однако условие А может наступить только в случае если произойдет событие B – пример cageside.ru). Но почему-то эти правила не всегда работали.
Я часто слышу истории о вечном братском противостоянии, но хочу вам сказать, что мы, три девчонки, дали бы им 100 очков вперед. Мы пускали в ход все что можно – кулаки, ноги, локти и душили друг друга настолько яростно, что все соседские мальчишки умерли бы от стыда при виде таких разборок. Помимо наших конечностей мы использовали любой «инвентарь», который попадался нам под руку. Мы прыгали друг на друга с лестницы или стульев, пытаясь извлечь пользу из законов физики и увеличить урон оппоненту.
Был один случай, когда мне было 4 года, я кинула Дженнифер в голову банку колы, после чего у неё остался под глазом здоровенный фингал.
«Что ты должна сказать самой себе?» — спросила меня тогда мама.
«Да!» — ответила я, победно взмахнув кулаком.
Но, как бы мне не хотелось это признавать, я нечасто выходила из этих передряг победителем. Я была самой младшей, так что преимущество в размерах явно было не на моей стороне. (Забавно, но сейчас я самая высокая из всех сестер. Мои старшие сестры в шутку часто гордятся, что они входят в крайне узкий круг женщин, которым удалось меня побить. Также они говорят, что сейчас мы уже слишком взрослые и зрелые для того, чтобы устраивать рематч).
Обычно мы устраивали трёхстороннее побоище с участием Марии, Дженнифер и меня. Во время этих битв часто в ход шли все 32 тома Энциклопедии (от А до Я), которые использовались в качестве метательного орудия, или же банально брались в руки и приземлялись на голову противнице. Если все-таки одной из нас удавалось одерживать вверх, триумф быстро омрачался гневом моей мамы, которая обнаруживала последствия этого побоища в гостиной. После продолжительных криков мы приговаривались к наказанию в виде многонедельной работы по дому.
Одна из последних драк запомнилась мне больше всего. Дрались мы с Дженнифер. Я уже даже не помню из-за чего все началось, но я уверена на 100%, что была виновата она. Тогда я уже начала заниматься дзюдо, но по-прежнему в драках с сестрами предпочитала использовать старые проверенные временем способы. В тот момент я больше боялась праведного гнева мамы, чем саму Дженнифер. Мы оказались с ней узком проходе, вдоль одной из стен тянулись полки с книгами. Мне удалось обойти её сзади и взять её голову в захват. У меня было неоспоримое преимущество и было ясно, что победа за мной.
«Я не хочу делать тебе больно, Дженнифер,» — осторожно промолвила я. Я знала, что мама будет просто рвать и метать, если я отправлю свою сестру в больничку.
«Пошла нахер,» — прохрипела Джен, так как моя рука до сих пор зажимала ей шею.
«Сейчас я тебя отпущу,» — сказала я. Я слезла с её спины и убрала руку с её горла.
Джен повернулась ко мне. С какой-то невероятной скоростью и силой, которую я явно от неё не ожидала он вцепилась мне в волосы. Я даже не успела понять, что произошло, а она уже несколько раз с силой впечатала мою голову в ближайшую книжную полку.
Правило о том, что можно ударить человека, только если он начал первый, также распространялось и за пределы нашего дома. Нам не запрещалось дать сдачи задире, который ударил нас на детской площадке, но мы не могли ударить какого-нибудь придурошного ребенка, который просто нас дразнил.
Я была очень худющей девчонкой. Мама даже дала мне кличку «Фасолинка», потому что я была тощей, как стручковая фасоль – даже когда я начала заниматься дзюдо моя внешность была очень далека от «бойцовской».
Когда я училась в шестом классе, меня весь год задирал один мальчишка по имени Эдриан. Однажды он подкрался ко мне сзади, схватил меня за горло и начал душить. Я даже не стала пытаться убрать его руку, я просто швырнула его через бедро прямиком на асфальт. Он содрал кожу на задней части головы.
Ему видимо было так стыдно, что он ничего никому не сказал и все выяснилось, только когда учительница заметила, что у него идет кровь. В итоге ему пришлось наложить несколько швов.
Меня отправили к директору и вызвали маму. Я билась в истерике.
«Мы не до конца уверены, что именно произошло,» — сказал директор. «Видимо эти двое что-то не поделили. Сам парень говорит, что он сам поскользнулся, но другие дети говорят, что видели, как она его толкнула».
«Что ж, похоже просто на нелепую случайность,» — быстро парировала моя мама.
«Никакая это не с….» — запротестовала я, но мама зажала мне рот.
«Ронда очень извиняется,» — продолжала настаивать она.
Похоже директор не знал, что тут можно ещё сказать. Поэтому он просто уставился на свои руки и потом отпустил нас. Мы дошли до машины, не проронив ни слова.
Слава о том, что я офигенно дерусь быстро расползлась по школе и никто больше ко мне не приставал. Однако, спустя несколько недель после того инцидента я стояла и ждала пока мама заберет меня и тут меня пихнула одна восьмиклассница. Она весила в два раза больше меня и постоянно меня подначивала. Она смеялась над тем, что я везде хожу по школе со своим фаготом (музыкальный духовой инструмент). Она вечно кидала в меня листья или скомканные клочки бумаги. Она нередко угрожала, что побьёт меня. «Ну давай, попробуй,» — отвечала я ей.
Видимо, в тот день она наконец решилась. Я стояла и высматривала среди припаркованных машин мамин минивен в тот момент, когда почувствовала толчок в спину. Я обернулась и оказалась лицом к лицу с задиристой девчонкой. Она пихнула меня ещё раз.
Я бросила на землю свой рюкзак и спустя несколько секунд девочка полетела вслед за ним.
Работники школы подбежали, чтобы нас разнять, но в этом не было никакой необходимости – я гордо стояла, а она валялась на земле. Нас отвели в кабинет директора и сказали, что обеих отстранят от занятий. Секретарша пыталась найти номера наших родителей, чтобы вызвать их в школу, но тут моя мама появилась сама.
Я уже рыдала навзрыд, потому что мама четко дала мне понять, что, если я ввяжусь ещё в одну драку в школе, последствия будут серьёзные. Я уже открыла рот, чтобы попытаться ей все объяснить, но мама метнула в меня взгляд, говорящий: «Молчи!». Из моих уст вырвался только сдавленный стон. Мама спросила, кто остался за главного. Наш психолог вышла из своего кабинета и объяснила маме, что мы со старшей девочкой подрались. В тот момент она видимо ещё не поняла с кем имеет дело.
«Вы видели, что конкретно произошло?» — грозно спросила мама.
Психолог попыталась что-то сказать, но в этом не было необходимости. Этот вопрос был риторическим.
«Потому что я видела,» -продолжила мама. «Я сидела в машине и ждала Ронду и как раз видела, как все было. Ронда стояла и никого не трогала, когда эта девочка, — она ткнула пальцем на неё – подошла к ней и начала ее толкать».
«Её мы тоже отстраним от занятий,» — сказала психолог.
«Тоже?» — с удивлением переспросила мама. «Нет, Ронду вы отстранять не будете».
«Но у нас существует строгое правило, которые гласит: «никакого физического насилия,» — возразила психолог.
«Вы знаете, у меня тоже есть правило, которое гласит: «не смей быть тварью по отношению к моим детям,» — сказала мама. «Ронда не будет отстранена от занятий. Она применила самооборону против человека, который, как вы выразились, спровоцировал это «физическое насилие». Так что завтра с самого утра она опять придет в школу и пойдет на уроки. Если кто-то попытается ей помешать, я заеду к вам ещё разок и вам придется иметь дело уже со мной. И если вы ещё не поняли, сейчас я изо всех сил стараюсь быть с вами доброй и вежливой».
После этой речи психолог как будто язык проглотила.
«Идем,» — сказала мама, повернувшись в мою сторону. «Мы уходим».
Я схватила свои вещи и выбежала из кабинета.
На следующий день мама подвезла меня до школы, и я пошла на уроки.
Комментарии